«Это сильный шок для нас всех»

Германский исторический институт в Москве после крупного пожара остался бездомным. Осенью 2015 года Германский исторический институт в Москве (ГИИМ) собирался отметить в здании Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН) РАН 10-летие с момента своего основания. Но 30 января это здание большей частью выгорело. «МНГ» поговорила с директором института Николаусом Катцером.

РИА Новости

Пожар возник поздно вечером. Вероятно, вас на работе уже не было. Как вы о нем узнали?

Меня вообще не было в Москве, я находился на совещании в Берлине. Мне позвонила моя заместитель Сандра Дальке. На «Яндексе» довольно быстро появились снимки и видео. Можно было видеть, как пламя вырывается из-под крыши. Это было очень пугающе. И, конечно, сразу возникли опасения, что ничего не уцелеет.

Вы уже смогли оценить ущерб?

Так сильно, как ИНИОН, мы не пострадали. Огонь локализовали прежде, чем он перекинулся на флигель, в котором находились наши помещения. Правда, и там, где пламя не бушевало, есть ущерб от воды, которой тушили, и дыма. Насколько наша техника может быть использована в дальнейшем, надо еще проверять. Последствия в любом случае разрушительные. Это сильный шок для нас всех. Мы теперь без пристанища. Возвращение в здание невозможно.

И что дальше?

Пока мы ищем временное решение. Долгосрочно мы и без того рассчитывали на место в планируемом новом здании Гёте-института вблизи станции метро «Бауманская». Но до этого еще далеко. Сейчас же мы прежде всего хотим продолжать проводить наши мероприятия. Мы почувствовали волну солидарности – со стороны Академии наук и университетов. Нам предложили помочь в беде, предоставить помещения. Нас это очень тронуло.

Причина пожара еще выясняется, но многое указывает на короткое замыкание. Как человек, который с 2010 года возглавляет ГИИМ, можете вы сказать, что техническое состояние здания, построенного в начале 70-х, оставляло желать лучшего?

Было необходимо срочно вкладываться в самые разные сферы, например, в электрику. ИНИОН давно этим занимался, насколько позволяли финансы. К примеру, время от времени заменялись поврежденные окна. Во многих помещениях наращивались батареи, поскольку не везде было тепло. Иногда пропадало электричество, возникало короткое замыкание. Но в то же время нельзя не принимать во внимание, какие преимущества давало это уникальное здание: оно было очень функциональным, огромным и располагалось удобно.

Поэтому институт там оказался?

Исследовательское учреждение, которое находится в исследовательском учреждении, – это вообще удачное решение. Оно предлагает множество возможностей взаимодействия. Сначала мы были довольно стеснены, но прошлой осенью получили дополнительные помещения. Конечно, горько теперь с этим прощаться. После расширения мы там охотно провели бы еще десять лет.

Институт отмечает в этом году первую круглую дату…

Да, в сентябре. По всему миру существуют десять таких институтов под эгидой Фонда имени Макса Вебера. Мы самый молодой.

Директора могут после пяти лет работы продлевать срок полномочий. Что вы решили?

Я уже дал согласие. Теперь я здесь буду особенно нужен.

Беседовал Тино Кюнцель

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Tolles Diktat 2024
 
Подписаться на Московскую немецкую газету

    e-mail (обязательно)

    Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *