«Я проживаю свою третью жизнь»

Светлану Кречмар называют «самым северным президентом города в Германии». Два с половиной года назад она была избрана жителями своего избирательного округа в Городской совет граничащего с Данией Фленсбурга. ХДС, набравшая большинство голосов, предложила ее кандидатуру на пост президента – это высшая должность политического представительства во Фленсбурге. Городской парламент прак­тически единогласно избрал ее президентом.

Детский уголок в кабинете Светланы Кречмар – для посетителей с детьми / Юлия Ларина

Светлану Кречмар называют «самым северным президентом города в Германии». Два с половиной года назад она была избрана жителями своего избирательного округа в Городской совет граничащего с Данией Фленсбурга. ХДС, набравшая большинство голосов, предложила ее кандидатуру на пост президента – это высшая должность политического представительства во Фленсбурге. Городской парламент прак­тически единогласно избрал ее президентом.

Светлана Кречмар оказалась во главе Фленсбурга, конечно, благодаря избирателям, но все-таки главное – благодаря избраннику. Светлана стала Кречмар по окончании университета в Харькове, где изучала математику вместе со студентом из ГДР Михаэлем Кречмаром. Они поженились и в 1977-м уехали в Дрезден. Там прожили 9 лет, там родилась их старшая дочь.

Война в Афганистане стала причиной отказа Светланы от гражданства СССР. У нее было право получить гражданство ГДР, но она от него отказалась и написала, что хочет стать гражданкой Западной Германии. История длилась годы и своего пика достигла в момент, когда Кречмары, обратившиеся в немецкое посольство в Праге, вынуждены были прожить в посольстве несколько дней, так как заметили за собой слежку и боялись вернуться в ГДР. В итоге они все-таки вернулись, и после многомесячного ожидания их вызвало Штази и объявило, что через два часа отправляется их поезд на Запад.

С 1986 года они живут в ФРГ. Сначала обосновались в Дарм­штадте, где Светлана, как и в Дрездене, работала программистом, а в 1989-м муж получил место профессора математики во Фленсбурге, и они переехали. Здесь родилась их вторая дочь. С 1990 года Светлана преподает русский язык в вузе. Ей предложили заняться политикой и, в частности, что-то изменить в сфере образования. Она xoтeла знaть, кaк фукционирует дeмoкрaтия. С 2001 года она в Городском совете.

Политику порой приносят успех не только большие проекты, но и малые. В кабинете Светланы Кречмар выставлен рассказ немецкого писателя Зигфрида Ленца, выполненный на холсте. Она случайно нашла давно опубликованный текст Ленца о Фленсбургском фьорде «Мой ландшафт», написала автору письмо с просьбой разрешить напечатать его на холсте. В итоге 14 предприятий города получили по экземпляру с подписью писателя, а собранные пожертвования – больше 20 тысяч евро – пошли на книжный автобус (передвижную библиотеку).

Судьба Светланы Кречмар настолько интересна, что она могла бы написать рассказ «Мой политический ландшафт».

Президент города Фленсбург Светлана Кречмар ответила на вопросы «МНГ»

Имена президентов Фленсбурга с 1950 года: Якоб, Томас, Карл, Ханно, Йохан, Артур, Хорст, Ингрид, Лотар, Петер, Харт­мут, Ханс Херманн, Кристиан, Светлана. Какое выбивается из ряда?

Это действительно несколько необычно: русскоязычная жительница избрана гражданами третьего по величине города земли Шлезвиг-Гольштейн своим высшим политическим представителем. Без ложной скромности скажу, что я это воспринимаю с удовлетворением и благодарностью. Я уже крепко связана с Фленсбургом. Наша семья живет тут больше четверти века. Я люблю эту великолепную местность у воды с ее природой и европейской историей. Крупный немецкий писатель Зигфрид Ленц, у которого был дом недалеко отсюда, опубликовал в 1966 году эссе «Мой ландшафт: Фленсбургский фьорд – прекрасная, плодотворная скука».

Главная тема сейчас в Германии (и Фленсбург не исключение) – беженцы. Нынешнюю волну беженцев порой сравнивают с прибытием в конце Второй мировой войны и после нее немцев, изгнанных из восточных областей Германии и некоторых стран Европы, или с миллионами переселенцев из бывшего СССР. Это сопоставимо?

Определенно – нет. Хотя цифры можно сравнивать всегда, обстоятельства же вообще не сравнимы. А они – решающие. Успешная интеграция важна для обеих сторон – и для местного населения, и для приезжих. В перспективе обе стороны выигрывают от этого.  14 миллионов беженцев после Второй мировой войны были немцами – с тем же языком, той же религией и культурой. Страна была разрушена, работы хватало всем, и они смогли сразу интегрироваться в экономику. 2,5 миллиона переселенцев из бывшего СССР по большей части знали язык, были атеистами или христианами, разделяли европейские ценности, имели по меньшей мере школьное образование и профессии. Сегодня речь идет преимущественно о беженцах из мусульманских стран, из государств Африки. Не сочтите это за предрассудки, но их интеграция простой не будет.

Вы дважды переселялись с Востока на Запад: в 1977-м с Украины в Восточную Германию, в 1986-м – оттуда в Западную. Какая из двух эмиграций была для вас наиболее значимым шагом? Можно сказать, что вы дважды бежали?

Нет, определенно нет. Моя жизнь – не побег, а индивидуальный жизненный проект. Моя биография – это путь, сложившийся в силу личных обстоятельств и развития собственной воли. Свобода – это как ремесло и, только постигнув его, человек может определять свою жизнь.

Вы были диссиденткой в СССР?

Нет, что вы. Я была совсем еще юной, 22-летней, очень прилежной. Окончила школу с золотой медалью. Другой точки зрения мы тогда не знали. Только выучив язык (я учила немецкий в университете в Лейпциге), я открыла для себя другую культуру и начала читать философов Просвещения, в частности Иммануила Канта. И поняла, что означает личная свобода, индивидуальность, свобода действий. Это развилось во мне со временем.

Вы сдали советский паспорт из-за войны в Афганистане и не приняли гражданство ГДР, намереваясь получить гражданство Западной Германии. Эта история имела какие-то последствия для ваших родных и для вас?

Конечно. Началось тяжелое время для моей семьи. Родители жили в Николаеве. Мама работала учителем русского языка. Ее как раз выдвинули на звание заслуженного учителя, но звание так и не дали. Отец был доцентом, преподавал философию и историю. Многие коллеги перестали с ним здороваться, потому что он не воспитал в дочери преданного отношения к Родине. Муж к тому моменту уже защитил кандидатскую диссертацию в Техническом университете Дрездена, и на него начали оказывать давление, не разрешали ему преподавать. Мне на работе – а я работала в одном научно-техническом институте – никаких препятствий не чинили, но меня пригласили на беседу сотрудники Штази и угрожали тем, что отправят в Советский Союз, если я не приму гражданство ГДР. И тогда мы с мужем подали заявление на выезд.

Ваша мама живет на Украине. Вероятно, то, что там происходит последние два года, для вас особо чувствительно?

Мама живет в Николаеве. С 1990-го она посещала нас в Германии – до 90 дней в год, как это положено иностранцам…

…то есть вы будучи президентом города не можете взять маму жить к себе, в Германию?

Нет, по закону, родителей перевезти нельзя. Но сейчас это уже и невозможно, ей 84 года. Я по­стоянно езжу на Украину. Полтора года назад во Фленсбурге проходил конгресс Федералистского союза европейских национальных меньшинств (FUEV) и я, потрясенная событиями в Одессе, произнесла речь о том, что в Одессе никогда не было ни межнациональных проблем, ни проблем с языком. Город всегда был толерантным, открытым. Я не понимала, как можно было поджечь здание, в котором находились запертые люди. Я говорила о том, что это никакая не демократизация, если она приводит к таким жертвам. Националистические тенденции на Украине были заметны уже в 2004-м, во время оранжевой революции. Появились памятники Бандере. Мою бабушку во время войны приговорили к смерти через повешение – она не отдала продукты, когда нeмцы пришли в 1942-м в ее деревню. У бабушки было пятеро детей, их надо было чем-то кормить. Но комендант сжалился над ней и заменил смертную казнь 25-ю ударами плетью. Избили бандерoвцы. Бабушка лежала избитая, еле живая. А теперь Бандера – национальный герой?

Ваша точка зрения на происходящее на Украине, видимо, несколько отличается от официальной немецкой…

Я не скрываю ее. Это не просто. Иногда формулировки стоят мне бессонных ночей. Но за право высказывать свое мнение я в жизни не раз рисковала. И это право я не дам никому отнять у меня. Я проживаю свою третью жизнь – первая была в Советском Союзе, вторая – в ГДР.

Вы хотите развивать трехсторонние партнерские отношения между Германией, Данией и Россией. Как вы это видите?

Идея этого проекта возникла из понимания, что все больше конфликтов в Европе и мире происходит из-за того, что большинство населения и национальное меньшинство плохо сосуществуют. Наш немецко-датский регион для меня – модель мирного сосуществования большинства с меньшинством по принципу: от «жизни рядом с друг другом» – через «жизнь друг с другом» – к «жизни друг для друга». Я вижу этот проект так: датский город, где есть немецкое меньшинство, Фленсбург с датским меньшинством и город, в котором живут российские немцы, развивают трехстороннее партнерство. Причем партнерами должны стать не только города, но и их граждане. Кстати, должна заметить, что во Фленсбурге есть некоторое количество людей с русскими или еврейскими корнями, которые, живя здесь, работают по ту сторону границы, в Дании.

Что представляет собой «русский» Фленсбург?

Это около 2500 (примерно 3 процента от населения города) русскоязычных: российских немцев, евреев из бывшего СССР и тех, кто переехал в Германию, заключив брак с немцами. В городе есть немецко-русский театр, в котором спектакли играют как на немецком, так и на русском языке. Театр основал режиссер Вальдемар Штефан, российский немец. Мы с мужем охотно посещаем спектакли. Журналистка Мария Вебер проводит экскурсии по городу и музеям на русском языке. Периодически я покупаю продукты в русском магазине, если мне хочется гречки. Если мне нужна виза в Россию, я иду в турфирму, которую создал российский немец. Мой муж, профессор математики в Университете прикладных наук, возглавляет Общество Запада и Востока во Фленсбурге. Цель общества, действующего по всей Германии, – поддерживать контакты с государствами, ранее входившими в Советский Союз.

Насколько хорошо русско­язычные жители Фленсбурга интегрировались?

Как переводчица я более 25 лет сопровождаю российских немцев во Фленсбурге, более 20 лет на общественных началах курирую приехавших из бывшего Советского Союза людей с высшим образованием, даю советы, как добиться признания диплома. И я знаю о многих разочарованиях и о несправедливости, с которой они столкнулись в Германии. Большинство из них работают по специальностям, не соответствующим их уровню образования и дипломам. Тем не менее, многие благодаря усердному труду хорошо интегрировались. Российские немцы держатся в стороне от политики, что можно понять, зная историю их семей. Они не организованы в политические объединения, но помогают друг другу, например, при строительстве жилья. Евреи из бывшего СССР очень активны в еврейских общинах и часто составляют в них большинство.

Вы, видимо, – пример самой успешной интеграции… Вы президент города. Но ваша мама не может переехать жить в Германию. Вы работаете на общественных началах, получая небольшую сумму на покрытие служебных расходов. Я видела вас за рулем маленькой машины. У вас нет никаких привилегий?

Я единственная президент города в земле Шлезвиг-Гольштейн, у которой нет водителя. Так сложилось еще до меня, из-за экономии. Мне достался огромный лимузин Mercedes, размером с космический корабль. Но я такая маленькая, он мне совершенно не подходил. И я пересела в значительно меньший по размеру BMWx3i. Это электромобиль – что важно, поскольку Фленсбург обязался до 2020 года снизить выбросы CO₂ в атмосферу, а к 2050-му прекратить их вообще. Мой служебный автомобиль ездит на электричестве, которое вырабатывают городские предприятия, используя энергию ветра. Служебной машиной я могу пользоваться, только когда передвигаюсь от одного мероприятия к другому. Значит, я должна на своем личном автомобиле приехать на работу, взять служебный, поехать на нем и потом вернуть его на место. Мой личный автомобиль – двухместный Smart, который потребляет мало энергии. Еще для меня важно, что его легко припарковать. Иначе это стресс – найти место. Я столько в жизни пережила, что для меня вещи не имеют значения. Я представляю себя обществу не с помощью предметов, а с помощью своих идей и работы на пользу городу.

Беседовала Юлия Ларина

Детали

Разговор в Германии о России

Профессор математики в Университете прикладных наук супруг президента города Светланы Кречмар Михаэль Кречмар (на фото справа) возглавляет Общество Запада и Востока во Фленсбурге. В ноябре состоялась встреча делегации российских немцев во главе с первым заместителем Международного союза немецкой культуры Ольгой Мартенс (на фото – третья справа) с членами Общества.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Tolles Diktat 2024
 
Подписаться на Московскую немецкую газету

    e-mail (обязательно)

    Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *