Иван Ожогин: «В Германии зрители не стесняются своих эмоций»

Источник фото: 2013/Stage/Eventpress

– Это первый случай, когда российского исполнителя пригласили на главную роль в немецкий мюзикл. Вам тяжело было нести такую психологическую нагрузку?

Наоборот, этот факт давал мне определённую силу и энергию для того, чтобы каждый раз выходить на сцену, профессионально делая то, что я люблю. Это вселяет и уверенность в себе, и гордость за русскую театральную и вокальную школу.

– С какими трудностями вы столкнулись при подготовке к мюзиклу в Берлине?

В основном с тем, что пришлось учить абсолютно не родной мне язык с нуля, работать над фонетическими особенностями немецкого языка. В частности, приходилось посещать занятия по фонетике, а также я брал уроки немецкого языка. Но не зря: сам автор текста мюзикла доктор Михаил Кунце остался доволен моим исполнением партии графа.

– А с коллегами в театре на каком языке общались?

Кроме немцев в спектакле играли венгры, итальянцы, англичане, шведы, голландцы, так что самым ходовым языком был английский. У исполнительницы главной женской роли – Сары – Мерседес Шампой также русские корни. Вместе с ней мы постигали немецкий язык. Вообще мир тесен: её мама и я учились у одного преподавателя в Гнесинке, но в разное время.

– У вас когда-нибудь перемешивались на сцене русский и немецкий тексты?

Да, бывало, срывалось парочку раз, но незаметно. Почему-то особенно в российской постановке вылезает оригинальный немецкий текст. Он очень мощный, красивый, напевный и хорошо ложится на артикуляционный аппарат. Произносить его в роли доставляет огромное удовольствие, так как партия гениально написана на этом языке.

– Значит, немецкий текст вам ближе по духу?

Фонетически он ближе к характеру  графа фон Кролока, хотя на русском языке я могу лучше выделять определённые слова, донося дозрителя ту мысль, которую хочу выразить именно в этом представлении. Даже после окончания мюзикла в Берлине я собираюсь периодически освежать в памяти немецкий текст.

Источник фото: 2013/Stage/Eventpress

– Чем различаются берлинская и питерская постановки?

В санкт-петербургском мюзикле используются декорации и костюмы более современной венской редакции художника-постановщика из Венгрии Кентауэра, также новая аранжировка музыкального супервайзера из Великобритании Майкла Рида и новое звучание оркестра.

– А грим и костюм? В каком образе вам уютнее?

От немецкого графа больше веет холодом, жизненным, точнее, смертельным опытом (улыбается), а российский граф, наверное, более «гламурный» и надменный. Впрочем, и граф сам всё время меняется – я же не робот!

– Повлияла ли сцена на вашу интерпретацию графа фон Кролока?

Безусловно. В Петербурге она гораздо больше и дальше от зрителя, чем в Берлине. Поэтому приходилось больше энергии тратить, чтобы пробить оркестровую яму и наполнить зал. Но для меня лучшим отдыхом как раз и является смена работы.

– А с предыдущими исполнителями роли графа фон Кролока общались?

Конечно, у нас образовалось своеобразное вампирское братство. Кевин Тарт, который многие годы исполнял эту роль в Штутгарте, приезжал на премьеру в Санкт-Петербург и подарил мне свой перстень – так сказать, передал эстафету. Пока не буду разглашать секреты, но мы планируем совместные проекты и в будущем. А в берлинском Театре Запада в начале августа даже устроили так называемые «Графские выходные» (Grafen-Wochenende), там собрались сразу пять исполнителей роли графа.

– Где вам легче работалось – на российской или немецкой сцене?

С точки зрения организации работы актёра в режиме ежедневного шоу – в Германии. Я не задумывался о бытовых мелочах в процессе подготовки спектакля, всё шло, как запланировано. В России чуть более плавающий график.Создаётся впечатление стихийности происходящего, люди приходят на работу как будто пообщаться и немного поработать, хотя все работают с большой отдачей. Думаю, это просто черта русского характера. К примеру, на мой грим в Германии уходило всего 50 минут, и занимался мною только один гримёр, в то время как в России их двое – на лицо и руки – и по времени весь процесс немного дольше.

– Чем же все-таки немецкая публика отличается от российской?

У нас люди традиционно приходят в театр посмотреть, поучиться, а здесь – просто получить удовольствие, покричать, оторваться. В Германии зрители не стесняются выражать свои эмоции. И это странно – ведь русские люди по натуре своей более эмоциональны, чем немцы. Впрочем, играя в спектакле, я воспринимаю зал как один большой организм, к которому обращаюсь, рассказываю, советую, обвиняю. Зал для меня – одна большая субстанция, «человечество» в отдельном пространстве. И практически каждый раз удаётся изменить его энергию и настроение, рассеять первоначальное недоверие – впрочем, это неотъемлемая часть моей работы.

Источник фото: PR-служба Ивана Ожогина

– У вас появились постоянные поклонники в Германии?

Конечно, собираются разные фан-клубы. Много постоянных поклонников, которые приходят и на спектакль, и к служебному входу, чтобы сфотографироваться, взять автограф, приносят подарки – от сладостей и фруктов до портретов и картин в образе графа и других образах. Кстати, я заметил интересную тенденцию – в Германии не принято дарить цветы артистам, но постепенно немецкие поклонники тоже начали приносить букеты цветов – наверное, видели фотографии в российских социальных сетях.

– О чём мюзикл «Бал Вампиров» лично для вас?

О главном, о старом, о вечном – о соблазнах человека, о предоставлении человеку выбора, о решении менять свою жизнь в другую сторону и о том, какая за это следует плата. Как в любом гениальном произведении, в этом мюзикле очень много разных планов и ницшеанских мотивов – это и тема одиночества, испытание властью, богатством, и излюбленная тема человечества о бессмертии. Во всем этом можно копаться до бесконечности и находить всё новые параллели с реальным миром.

– Отразилась ли роль графа-вампира на вашей повседневной жизни?

Конечно! Роль заметная и создаёт определённый ореол вокруг личности и повышенное внимание со стороны публики и прессы. Об этом свидетельствуют и номинации на театральные награды за лучшую мужскую роль. Это – результат многолетнего кропотливого труда, участия в многочисленных творческих проектах. И я продолжаю учиться чему-то новому каждый день, каждый спектакль.

– К сожалению, мюзикл “Tanz der Vampire” закончил свой показ в Германии. Какие у вас дальнейшие творческие планы?

Продолжу работу в питерской постановке «Бала вампиров», также запланировано моё участие в новом мюзикле с 3D-стереоскопическими постановками о великой актрисе немого кино Поле Негри. Планирую выступать с сольными концертами в Санкт-Петербурге, Москве и по России. Возможно, даже приеду с концертами в Германию.

Удачи вам в творчестве и спасибо за интервью!

Беседовала Лариса Леванова